Грязный гранжер в гараже глотал пригоршнями драже
Вот так бывает, вообще нечего сказать этому миру. Пустота какая-то. И нет слов. Хотя вроде все хорошо или по крайней мере, не так уж плохо. Но какая-то пустота и глухота. Даже думается, а нахрена я вообще пишу этот дневник? может, хватит? все равно ничего интересного уже. Рыжий уже не торт..
Начал опять потихоньку тосковать по дому. Оч плохо. Нельзя себе этого позволять.
Опять начинаю сторониться и прятаться от людей, от местных. Надо, наоборот, стараться влиться в эту жизнь, а я отгораживаюсь. Ничего не могу с собой поделать.
Мне, вроде, не плохо здесь, но я просто не чувствую себя дома.
Осень тут какая-то некрасивая, не золотая. Листья вместо желтых становятся тускло-серо-зелеными и падают.
Начал опять потихоньку тосковать по дому. Оч плохо. Нельзя себе этого позволять.
Опять начинаю сторониться и прятаться от людей, от местных. Надо, наоборот, стараться влиться в эту жизнь, а я отгораживаюсь. Ничего не могу с собой поделать.
Мне, вроде, не плохо здесь, но я просто не чувствую себя дома.
Осень тут какая-то некрасивая, не золотая. Листья вместо желтых становятся тускло-серо-зелеными и падают.
(сам с псом вот сегодня ночью под november hotel шлялся, знаю, что говорю)
теперь Рыжий, это пироженка
Аверс, это пироженка пирожок. с гвоздями.
(польская весна вот отчаянно хиппарская, например)